От травмы к коду: механизмы трансформации боли в культурный код
Рубрикатор
1. Концепция 2. Звук как связующее звено между травмой и общественным сознанием 3. Психология внимания и триггерное восприятие 4. Создание цифрового аватара с использованием звука 5. Заключение
Концепция
Данная исследовательская работа является справочным материалом, важным для понимая механизмов художественного мира, созданного автором в рамках концептуального музыкального альбома «НИМФА» в качестве выпускной квалификационной работы.
Взаимосвязь между травмами, болью и их трансформацией в культурное значение уже давно находится в центре внимания критической теории, философии и научных исследований. В контексте саунд-арта эта трансформация приобретает особое материальное и эмоциональное значение: звук действует как носитель памяти и активный агент, преобразующий переживания и страдания в художественное высказывание.
В условиях современной цифровой среды художники имеют возможность работать с травмой не только как с тематическим нарративом, но и в качестве инструмента кодирования и эстетизации, позволяя звуку стать элементом межкультурной коммуникации.
В рамках исследования автору интересно проследить, как боль переходит от субъективного переживания к коллективному культурному коду.
Цель исследования — изучить и продемонстрировать влияние звука на формирование культурного кода в условиях современной цифровой среды и соц-сетей.
Искусство служит пространством рефлексии над травмами — как личными, так и коллективными. Оно фиксирует болезненный опыт, переводя его в символическую форму, доступную для осмысления и переживания другими. В этом процессе индивидуальное страдание или тревога выходят за пределы частного и начинают функционировать как часть культурного опыта.
Именно поэтому искусство не только выражает субъективное, но и объединяет массы: через художественный образ возможно создание общего языка, способного связывать людей с различным жизненным опытом вокруг схожих уязвимостей и историй.
В контексте цифровой среды и социальных сетей звук выполняет сразу несколько функций:
• Психоэмоциональный интерфейс • Эстетическое высказывание • Художественная сублимация • Субкультурная принадлежность
Звук превращается в механизм коллективного распознавания, артикулируя эмоции, публичное воспроизведение которых создает пространство для социального обмена уязвимостью. Боль, стыд, тревога, ностальгия превращаются в формы коммуникации.
В социальных сетях этот процесс приобретает особую динамику: индивидуальная травма становится социально распознаваемой, превращаясь в часть общего звукового ландшафта, где коллективное эмпатическое узнавание выполняет функцию поддержки и эстетизации страдания.
Таким образом, трансформация боли в код — это процесс аудио-культурного перевода, где звук становится не просто носителем эмоции, но и формой её переработки, социального обращения и художественного закрепления, где код имеет двойственную природу, с одной стороны нормализуя опыт страдания, с другой — превращая его в объект эстетического потребления.
2. Звук как связующее звено между травмой и общественным сознанием
С точки зрения психологии, травма — это глубокое эмоциональное потрясение, вызванное переживанием угрожающего события или ситуации, с которой человек не может справиться. Травма оставляет длительный след в психике, нарушая её нормальное функционирование и восприятие мира, вследствие чего травма переходит в состояние триггера. Триггер, в свою очередь, является «спусковым крючком» к реакции, возбуждая определенные паттерны поведения.
Так, травмы становятся инструментом в искусстве, где триггеры используются как точки воздействия, подталкивающие к целевому действию.
Музыка в этом поле приобретает особую агентность. Она не только транслирует эмоции, но и формирует звуковую среду, в которой травма и триггер перестают быть немыми. Благодаря своей телесности и непосредственному воздействию на восприятие, музыка становится механизмом передачи опыта, способным объединять и активизировать аудиторию, создавая пространство для совместного проживания и переосмысления боли.
Sex Pistols «God Save The Queen» (Боже, храни королеву), 1977 год.
Оскорбительное для монархии заявление о кризисе британского общества. Несмотря на запреты, она стала манифестом панков.
В книге «Sonic Agency: Sound and Emergent Forms of Resistance» (2018) Брэндон ЛаБелль формулирует идею звука как формы действия, способной производить социальное присутствие и инициировать коллективные процессы.
По его словам: «Звук порождает микрополитическую энергию, которая активизирует тела и формирует сообщества».
«Звук становится важной моделью для осмысления и восприятия условий современности, поскольку глобальная культура как интенсивно реляционное пространство требует непрерывной переработки»
— Брэндон ЛаБелль
Фрагмент из к/ф Сергея Соловьева «Асса», 1987 год. Группа Кино «Перемен!», 1986 год.
Протест против советской цензуры и несвободы. Композиция стала символом Перестройки.
Звук действует вневизуально: он не фиксирует, а распространяется, не выстраивает дистанцию, а вплетается в пространство тел и эмоций. Именно эта текучесть и неустойчивость звука превращает его в инструмент мягкой политичности — форму «аффективной микрополитики» (affective micropolitics), где чувственное переживание становится социальным действием.
Звук, таким образом, можно рассматривать как социальный резонанс, создающий формы совместности и взаимодействия, в которых эмоциональные и телесные состояния перерастают в политическую солидарность.
Звуковая агентность (sonic agency) — это способность звука и слушания участвовать в общественной жизни как формы сопротивления, солидарности и переосмысления пространства, тела и сообщества.
Кадры из клипа Gildish Gambino «This Is America» (Это Америка), 2018 год.
Музыкальный и визуальный протест против расизма и полицейского насилия в США.
Одним из центральных понятий в теории ЛаБелля является идея аффективного сообщества (affective publics) — группы людей, объединённых не институционально, а эмоционально и телесно, через совместное звуковое переживание.
Так, понимание звука как медиума эмоций открывает путь к осмыслению массовых культурных переживаний, где звук становится каналом социальной эмпатии. Именно в этом измерении он обретает способность работать с культурной травмой — коллективным чувственным следом исторического насилия, утраты или отчуждения.
«Динамика аудиального знания предоставляет ключевую возможность для движения через современность, создавая общие пространства, которые не принадлежат никому в частности, но в то же время создают ощущение близости»
— Брэндон ЛаБелль
Кадры из музыкального клипа Kendrick Lamar «Alright» (В порядке), 2015 год.
Гимн движения Black Lives Matter (Жизни чёрных имеют значение) и веры в справедливость несмотря на системный расизм.
Звук позволяет обойти языковые и культурные барьеры. Мелодии, ритмы, тембры могут передавать эмоциональное содержание, не требующее слов.
Примером может служить глобальное признание жанров, связанных с выражением боли: блюз, панк, рейв и так далее. Жанры создают универсальные эмоциональные паттерны, позволяя аудитории узнавать и интерпретировать чужую травму без прямого контекста, что позволяет сформировать субкультурное понимание звука.
Звук способен синтезировать социальные идеи, рождающиеся из коллективного опыта, превращая их в культурные формы сопротивления и восстановления.
Кадры из музыкального клипа glaive «Asheville» (Эшвил, город в Северной Каролине, США), 2025 год
Если принять, что звук формирует сообщества через аффект и телесность, то субкультура может быть понята как организация звукового агентства — форма звукового сообщества, в котором звук становится выражением сопротивления и самоидентификации.
В данном контексте появляется такое понятие как постсубкультурность, где границы между стилями и группами размыты, а идентичности становятся гибридными и перформативными. В этой среде звук занимает особое место — он служит объединяющим фактором в ситуации постоянного перетекания образов.
Кадр из музыкального клипа Kai Angel & 9mice «LIPSTICK» (губная помада), 2023 год / Обложка музыкального альбома Kai Angel & 9mice «HEAVY METAL» (тяжелый метал), 2023 год
Фото рок группы Kiss, 1983 год / Кадр из музыкального клипа Kiss «I Was Made For Lovin' You» (я был создан, чтобы любить тебя), 1979 год
Сравнение заимствования и переосмысления визуальных атрибутов.
Современное цифровое сообщество постепенно отказывается от жанрового деления музыки, отдавая предпочтение постсубкультурной направленности, выраженной черз звуковое сопровождение разных стилистик.
Если визуальность работает как репрезентация, то звук действует как код активации: он запускает определённое состояние, настроение, стиль поведения. Этот код не нуждается в вербальном объяснении: пользователь узнаёт его телесно и мгновенно, что делает звук особой формой культурного языка цифровой эпохи.
Музыкальный исполнитель Ecco2K для журнала Re-Edition Magazine, фотограф Хендрик Шнайдер, 2023 год
Цифровая субкультурность проявляется через аудиальные общности: кластеры пользователей, объединённых не жанром, а звуковым кодом. Примеры таких сообществ можно наблюдать в эстетиках, обозначаемых суффиксом -core: dreamcore, weirdcore, traumacore, softcore и другие.
Именно звуковое оформление создаёт атмосферу, которая затем находит выражение в визуальных формах, нарративах и моде.
Современные цифровые постсубкультуры формируются не вокруг жанров, а вокруг звуковых паттернов и эстетических кодов.
Это создаёт динамическую семиотику звука: он не закреплён за жанром, а постоянно перезаписывает значение. Код становится «живым»: звук циркулирует, мутирует, но сохраняет свою агентность как центр культурного производства.
Кадр из музыкального клипа glaive «Nouveau Riche» (нувориш, франц. т. е. человек, который быстро разбогател), 2025 год
В отличие от классических субкультур, где код был визуально-телесным (одежда, поза, протест), сегодня он аудиален и алгоритмичен.
К примеру, эстетика opium, связанная с лейблом артистов Playboi Carti, Ken Carson и Destroy Lonely, формируется через специфический звук глубоких басов, «задушенные» сэмплы, минималистичную ритмику и искажённые голоса.
Кадр из музыкального клипа Playboi Carti «EVIL J0RDAN» (злой Джордан), 2025 год
Кадры из музыкального клипа Playboi Carti «2024», 2023 год
Этот звук формирует гиперэсстетику отчуждения, избыточности и роскоши. Вокруг него возникает визуальная эстетика, подразумевающая чёрный гламур, готический стрит-стиль, агрессивную чувственность.
Кадры из музыкального клипа Ken Carson «Jennifer’s Body» (тело Дженнифер), 2023 год
В условиях скоротечности и клипового мышления, эстетики и поджанры сменяют друг друга с колоссальной скоростью. Для достижения успеха больше не требуются контракты с именитыми лейблами и мировые турне — достаточно вирально распространиться в социальных сетях, чтобы сообщество переняло новую модель поведения и охарактеризовало ее атрибутами для быстрого распознания и присвоения.
Кадры из музыкального клипа Destroy Lonely «if looks could kill» (Если бы взгляды могли убивать), 2023 год
Для digicore (глитч-поп, хайперпоп, электропоп), выросшего из opium эстетики, характерно «металлическое» цифровое звучание, сломанная гармония, ритмичные фразы, частая смена ритма и тембра. Визуально, игра с идентичностью, гиперперформативность, цифровизация образа, симуляция реальности.
Кадры из музыкального клипа 100 gecs «money machine» (денежный автомат), 2019 год
Эмоционально, направление переосмысляет опыт взросления, воссоздавая и конструируя пространство постпамяти, основанное на травмирующем опыте под призмой сетевого юмора и самоироничной идентичности.
Кадры из музыкального клипа 2hollis «gold» (золото), 2024 год
Кадры из музыкального клипа 2hollis «flash» (вспышка), 2025 год
Digicore постепенно сменяется эстетикой Indie Sleaze. Совсем новая, набирающая популярность субкультра, которая, с точки зрения визуальной атрибутики, возвращает к эстетике 2000-х, символизируя усталость от цифровизации, а с музыкальной — перерабатывает и переосмысляет существующие звуковые направления.
Кадры из музыкального клипа madk1d «дырки в штанах», 2025 год
Возрождение «грязного» звука 2000-х — это аудиальное возвращение к эпохе до алгоритмов, к телесности, импровизации, хаосу. Травма потери «аутентичности» в эпоху цифрового контроля приводит к сырому звучанию с ошибками, перегрузками и случайными шумами, кодируя желание несовершенства и сопротивления стерильности цифрового мира.
Это не романтизация прошлого, а терапевтический жест: возвращение себе права быть неидеальным, спонтанным, живым.
Кадры из музыкального клипа Snow Strippers «Aching Like It’s» (Болит так, словно), 2024 год
Кадры из драматического телесериала Джейми Бриттейна и Брайана Элли «Молокососы» (2007 год)
Эстетика Indie Sleaze
Современный звук кодирует коллективные посттравматические состояния: одиночество, цифровую усталость, тревогу, распад идентичности, социальную дезориентацию, необходимость быть продуктивным и видимым.
Музыка перестает быть только эстетическим объектом: она становится средством межкультурной эмпатии, а звук — инструментом социального понимания боли.
3. Психология внимания и триггерное восприятие
Внимание — один из центральных психических процессов, обеспечивающий направленность и концентрацию сознания. Теодюль Рибо одним из первых показал, что внимание — не абстрактная способность души, а конкретная функция мозга, подчинённая физиологическим и психологическим законам. Оно развивается, претерпевает колебания и может нарушаться.
Механизм внимания Рибо видел в сенсорном отборе: из множества впечатлений часть усиливается, а конкурирующие подавляются.
Внимание тесно связано с памятью и ассоциациями: мы легче сосредотачиваемся на том, что имеет связь с уже знакомым или значимым опытом. Также, при психических расстройствах внимание принимает патологические формы: чрезмерную рассеянность, навязчивую фиксацию на отдельных мыслях, неспособность к концентрации. Для Рибо это было доказательством, что внимание не является чем-то «чистым» и идеальным, а зависит от состояния нервной системы.
Ярким примером механизма психологии внимания являются общественные (коллективные) травмы. В широком понимании общественная травма — это негативное воздействие на общество из-за крупных событий, которые затрагивают большое количество людей. Такие события могут быть связаны с войнами, террористическими актами, естественными катастрофами, политическими репрессиями и другими массовыми трагедиями, меняющими коллективное сознание: общие убеждения, ценности и поведенческие паттерны в обществе.
Другой пример коллективной травмы — психические заболевания, стигматизация которых постепенно сходит на нет благодаря современным тенденциям на «проработку» и тренду на «новую искренность», что подразумевает открытое освещение проблемы.
Использование триггеров позволяет артистам спекулировать на массовых травмах, превращая внимание в мощный инструмент привлечения и освещения проблем с помощью звука, высказываний и визуального сопровождения.
Лидирующую позицию по захвату внимания в медиа путем спекуляции на общественно-культурных травмах занимает неподражаемый Канье Уэст.
Громкие заявления, острые высказывания и высмеивание общественных норм и устоев: Канье часто действует на стыке искусства и провокации. Он создаёт образы, которые шокируют, заставляют говорить, обсуждать. Это способ получить внимание, заставить публику реагировать, а не просто наблюдать.
Кадр из музыкального клипа Kanye West «Famous» (Знамениты), 2016 год
В 2018 году Канье официально заявляет о диагностированном биполярном расстройстве. Он сознательно интегрировал диагноз в свою публичную идентичность, капитализируя психиатрическую уязвимость в эстетический и символический ресурс. Признание в психической нестабильности стало не признаком слабости, а способом усилить эффект «аутентичности».
Обложка альбома Канье Уэста «Ye» (Йе, сокращение имени артиста): «Я ненавижу быть биполярным, это потрясающе», 2018 год
Фраза с обложки «Ye» «I hate being bipolar, it’s awesome» (Я ненавижу быть биполярным, это потрясающе) становится манифестом, в котором Канье закладывает фундамент нового художественного образа: диагноз перестаёт быть стигмой и становится брендом, маркером аутентичности и гениальности. На основе болезненного состояния начинает строиться вся дальнейшая творческая работа артиста.
Канье Вест проводит Sunday Service на Коачелле, 2019 год. Событие стало первым утренним перформансом в истории фестиваля. / Sunday Service в рамках тура «Jesus is King Tour», 2019 год.
После «Ye» Канье переживает ярко выраженную маниакальную фазу, которая находит выход в религиозной экзальтации: он создаёт Sunday Service (воскресная служба) — гибрид литургии, модного показа и музыкального перформанса.
Канье провозглашает себя «служителем Бога», но при этом остаётся центром внимания. Его мания проявляется в стремлении создать универсальный культ, соединив религию, музыку и моду.
Кадры из клипа Канье Уэста «Come to Life» (вернись к жизни), 2021 год
В 2021 году артист выпускает одноименный альбом «Donda» в честь его матери, Донды Уэст, умершей в 2007 году. Канье превращает пиар кампанию в глобальный медийный спектакль: он устраивает серии прослушиваний в Атланте, Чикаго, Нью-Йорке. При этом Уэст живёт на стадионе Mercedes-Benz Stadium в Атланте, документируя процесс записи. Каждое прослушивание превращается в церемонию, литургический маркетинг, где зритель вовлекается в эмоциональное участие через ритуал. Структура альбома отражает внутренние колебания между отчаянием и экстазом. Каждый трек звучит как фаза: то депрессивная исповедь, то маниакальная декларация.
Кадры из клипа Канье Уэста «Come to Life» (вернись к жизни), 2021 год
Канье создаёт новую форму продвижения — психопатологический перформанс. Перенося студию на стадион и живя под камерами, творец символически обнажается. Постоянно откладывая релиз, создает эффект ожидания и фрустрации, что заставляет миллионы зрителей следить за каждой трансляцией, множить мемы и безостановочно обсуждать: публика становится соучастником психического процесса артиста.
Так, Канье закрепляет образ абсолютного гения, ведущего за собой толпу, чья лояльность позволяет артисту проявляться в полной свободе.
«Рабство было выбором»
— Канье Уэст
Именно с этого заявления в 2018 году началась кампания «White lives matter» (Жизни белых имеют значение). Заявление о рабстве как о «выборе» вскрыло одну из ключевых травм афроамериканской идентичности.
В 2022 году в рамках показа коллекции YZY SZN 9 (Ye / Yeezy Season 9) на парижской неделе моды Канье вышел на публику в футболке с надписью «White Lives Matter». Сам Канье прямо говорил, что движение Black Lives Matter (Жизни черных имеют значение) стало инструментом манипуляции и коммерциализации: «Black Lives Matter was a scam».
В этом смысле, его футболка это насмешка не над самими идеями равенства, а над тем, как протест превратился в бренд, а лозунг — в товар. Реакция показала: тема рабства в США до сих пор не закрыта, она по-прежнему чувствительна.
Удаленная публикация на личном аккаунте Канье Уэста в Instagram* / Канье Уэст и Кэндис Оуэнс в футболках с надписью «White
*принадлежит Meta, признанной экстремистской и запрещённой на территории РФ
В том же 2022 году Канье продолжает привлекать внимание антсемитскими высказываниями: утверждения о «еврейском контроле» (например — намёки, что «евреи» стоят за его блокировкой в соцсетях), твит «I’m going death con 3 on JEWISH PEOPLE» («Я перехожу в режим 'death con 3' против еврейских людей», пост удален, так как в совокупности с другими высказываниями привел к блокировке аккаунта), повторяющиеся утверждения о «контроле евреями медиа/банков», о «планах и заговоре», а также попытки «переформулировать» исторические преступления/события (включая трения вокруг Холокоста и других тем), а также посты с антисемитской риторикой и изображениями (включая свастику в сочетании с еврейскими символами).
Позднее, в феврале 2025 он опубликовал серию сообщений, в которых заявлял: «Я нацист» и «Теперь я люблю Гитлера, черт возьми», «Я могу говорить „еврей“ столько, сколько хочу, я могу говорить „Гитлер“ столько, сколько хочу… Гитлер был таким классным».
Уделенная публикация на личном аккаунте Канье Уэста в Twitter* с демонстрацией нацистской символики.
*принадлежит Meta, признанной экстремистской и запрещённой на территории РФ
Гитлер, Холокост — самые табуированные темы западной культуры. Заявление о том, что ты «видишь хорошие вещи в Гитлере» — это вызов, попытка взглянуть на запрещенные вещи иначе. Подобные высказывания почти гарантированно вызывают отклик, обсуждение и споры. Бесплатно, быстро и с огромным охватом.
Канье часто говорит о том, что он чувствует себя неправильно понятым, что на него возлагают определённые ожидания. Часть его заявлений — это способ вернуть контроль над тем, как его воспринимают.
Уделенная публикация на личном аккаунте Канье Уэста в Twitter*.
*принадлежит Meta, признанной экстремистской и запрещённой на территории РФ
Футболки White Lives Matter, твиты с упоминанием Гитлера, публичные заявления о нацизме — это использование визуальных и словесных символов, которые шокируют и привлекают внимание, а апология Гитлера и утверждение «Гитлер был таким классным», — попытка пересобрать историческую память. Канье делает это через медийный перформанс, а не через организационное политическое движение, но эффекты его слов схожи с механизмами пропаганды: привлечение внимания, нормализация радикальных идей, радикализация аудитории.
Культура отмены, разрывы контрактов и массовая реакция людей на поведение и высказывания Уэста является подтверждением, что механизм психологии внимания действительно работает на уровне общественного культурного кода: достаточно упомянуть триггерную точку, как общество мгновенно приписывает контекстуальные смыслы, связанные с травмой, отложившейся в массовом сознании.
Пример Канье показывает, как травма перестаёт быть скрываемой слабостью и становится источником аутентичности, эмоционального резонанса и символического капитала.
Безусловно, привлечь внимание аудитории с внедрением триггерных тем можно и более мягким путем. В отличие от Канье Уэста, тикток блогер и певица Несса Барретт использует «новую искренность» для построения чуткой и эмпатичной связи с аудиторией.
Несса открыто рассказывает о внутренних переживаниях, обращаясь в творчестве и публичных высказываниях к темам психического здоровья, телесного восприятия и борьбы. С раннего возраста она страдала от тревожности, после чего была диагностирована с пограничным расстройством личности (ПРЛ), подразумевающим эмоциональную нестабильность, трудности с самовосприятием, вечный страх быть брошенным и другие диссоциативные симптомы, усложняющие процессы построения взаимоотношений с собой и миром.
Помимо этого, месса столкнулась с расстройством пищевого поведения (РПП), при котором у человека развивается нездоровое отношение к еде и восприятию своего тела.
Кадры из клипа Нессы Барретт «dying on the inside» (умираю изнутри), 2022 год
В клипе на трек «dying on the inside» (умираю изнутри) Несса использует визуально распознаваемые признаки симптомов расстройства пищевого поведения: сбивающиеся стрелки весов, имитирующие нестабильность восприятия своего веса, рысканье по кухонным шкафам в поисках запасов съестного, объемная одежда, скрывающая силуэт, сжигание глянцевого журнала, символизирующее одержимость стандартами красоты.
Кадры из клипа Нессы Барретт «dying on the inside» (умираю изнутри), 2022 год
Артистка активно освещает актуальную и значимую проблему: по данным, представленным NEDA (Национальная Ассоциация Расстройств Пищевого Поведения США), и других международных организаций, связанных с РПП (Англия, Европа, Австралия), РПП затрагивают не менее 9% населения во всём мире, что по статистике 2023 года составляет около 70 миллионов человек по всему миру. И это лишь официально зафиксированные случаи заболевания. Сложно представить, какое количество людей сталкивается и борется с болезнью самостоятельно, не обращаясь к специалистам.
Демонстрация своих слабостей через искусство помогает людям принять себя и свою проблему, избавляя от угнетающего чувства одиночества.
На вступительном кадре клипа «dying on the inside» (умираю изнутри) Несса помещает надпись "Если вы испытываете симптомы расстройств пищевого поведения или сталкиваетесь с трудностями восприятия своего тела, вы не одни», прикрепляя телефон службы поддержки, что автоматически лишает художественную работу романтизации данной проблемы.
Кадр из клипа Нессы Барретт «dying on the inside» (умираю изнутри), 2022 год
В треке «lovebomb» (бомбардировка любовью) Несса так же обращается к теме эмоциональной нестабильности, избегая прямых упоминаний диагнозов.
Она выстраивает повествование через образы и состояния, узнаваемые для людей, сталкивающихся с пограничным расстройством личности: резкие перепады настроения, страх отвержения, болезненную зависимость от близости.
Название композиции отсылает к понятию lovebomb — «бомбардировки любовью», когда человек обрушивает на партнёра поток внимания и чувств, чтобы получить отклик или не потерять связь после ссоры или травмирующих абьюзивных действий. У Барретт этот термин приобретает личное звучание: не как манипуляция, а как проявление внутреннего отчаяния и желания быть любимой, даже если любовь разрушает.
Кадры живого исполнения «lovebomb» (бомбардировка любовью) в рамках тура «young forever» (вечно молодой), 2023 год
В 2023 году Несса вместе с командой организовывают первый крупный сольный концертный тур в поддержку дебютного альбома «Young Forever» (вечно молодой), а также выпускает ряд документальных видео о закулисье, где тревога и борьба с расстройствами артистки становятся частью нарратива тура: она делится деталями терапии, реакциями на утрату и эмоциональными провалами. Намеренная демонстрация уязвимости превращает личное в средство связи с публикой, что и является основой «новой искренности».
Кадры закулисья показывают, как процесс туровой съёмки и публикации этих дневников становятся частью восстановления, фиксируюя прогресс и падения, а сама реконструкция тура в видео служит путём осмысления травмы. Несса использует медиа-формат не только в качестве промо, но и как метафору на дневник эмоций — распространенный способ терапии, что усиливает лояльность и доверие аудитории, сближая ее с артистом.
Кадры из документального фильма о закулисье тура «young forever» (вечно молодой), 2023 год
Используя личные триггеры как способ коммуникации, Несса разрушает границы между артистом и зрителем. Травма, вынесенная наружу, перестаёт быть индивидуальной, она репрезентируется как коллективное переживание поколения, выросшего в культуре цифровых исповедей.
Вместо акта провокации, артистка превращает использование триггеров в этическую стратегию репрезентации травмы с терапевтической, образовательной и объединяющей функциями.
Один из самых сильных и сложных кейсов в теме построения творчества на основе триггерных точек это творчество Кристен Хайтер под псевдонимом Lingua Ignota.
Работы Кристен возникают из опыта домашнего насилия и абьюзивных отношений. Название «Lingua Ignota» («неизвестный язык») отсылает к мистической, сакральной практике: это попытка наделить травму голосом. В 2021 году она публично заявила об эмоциональном, ментальном и сексуальном абьюзе со стороны своего партнёра и неспособности «официальных» институтов обеспечить ей справедливость.
«Один из инцидентов привел к тому, что мне потребовалась операция на позвоночнике»
— Кристен Хайтер
Хайтер смешивает оперный вокал, шум, индустриальные элементы и акустические инструменты, создавая «эпическое, катарсическое» аудиополотно.
В официальном описании альбома «Caligula» артистка напрямую говорит о том, что её музыка — это «кровавая исповедь», документация всей той боли, что ей приходилось скрывать в молчании.
В лирике и визуальных образах используется сильная религиозная метафорика: Кристен использует образы из Библии, молитв, наложения молитвенных текстов, призывов, кощунственных заклинаний и проклятий, транслируя травму как форму сакральной борьбы.
Выступления Lingua Ignota превращаются в перформативные акты, в которых артистка переживает собственную историю заново, превращая сцену в место экзорцизма, где тело артиста становится инструментом высвобождения, а аудитория — свидетелем, вовлечённым в ритуал коллективного катарсиса.
В 2023 году Кристен объявила о завершении проекта Lingua Ignota, указав, что творчество, основанное на постоянном проживании травм, начинает пагубно сказываться на ее психическом здоровье: «Я не позволю моим ранам разрушить меня».
Решение Хайтер завершить Lingua Ignota и прекратить постоянное воспроизведение травмы подчёркивает важный аспект её практики: она не рассматривает свою боль как культурный ресурс, который можно эксплуатировать бесконечно. Отказ от проекта становится финальным жестом агентности, попыткой выйти из замкнутого круга репрезентации насилия.
Lingua Ignota становится примером демонстрации границ трансформации боли в культурный ресурс.
Психология внимания через призму триггеров показывает, что наше сознание не свободно в выборе объектов. Оно управляется стимулами, которые активируют базовые механизмы мозга: эмоции, память, потребности. Триггеры захватывают внимание именно потому, что они глубже и сильнее воли, что позволяет успешно использовать технологию удержания в медиа и искусстве.
В данном контексте звуковая среда становится полярной, имея возможность быть и репрезентацией травмы, и средством её обработки.
4. Создание цифрового аватара с использованием звука
Цифровое пространство в современных реалиях играет большую роль в построении личности. Люди уделяют значительную часть времени и ресурса проработке цифровой персонализации, что приводит к пограничному восприятию совбственного Я, оторванного от объективной реальности. В обширном доступе интернет пользователя находится огромное количество эстетик и субкультур, с помощью которых каждый имеет возможность закрыть потребности и запросы в подавлении негативных эмоций, комплексов, травм или же выразить свое творческое Я в ирреальном воплощении.
В этом контексте рождается новая форма существования — «звуковой аватар», в котором личная эмоция, травма или память обретают символическую и общественную форму. Аватар позволяет дистанцироваться от внутреннего опыта, перевести его в управляемую форму. Для поколения, выросшего внутри сетевых медиа, это наименее деструктивный способ переживать боль через образ.
Создание цифрового аватара становится актом психо-эстетического выживания, который позволяет вынести наружу внутренние конфликты, сохраняя контроль над их формой.
По мысли Донны Харауэй в книге «Оставаясь со смутой. Заводить сородичей в Хтулуцене» (2020), в постгуманистической перспективе человек существует в гибридном состоянии — между биологическим и технологическим, между личным и сетевым. Аватар, в этом смысле, является формой «совместного бытия со смутой»: он позволяет удерживать внутренний разлад в символической структуре, не стремясь его устранить.
Донна Харауэй предлагает мыслить человека и технологию не как оппозиции, а как соучастников одной сети существования, позволяя научиться сосуществовать с противоречием.
Цифровой аватар, звучащий в пространстве социальных сетей, воплощает именно эту идею.
Творчество Arca воплощает саму идею «гибридного существования», о которой пишет Донна Харауэй. Артистка выстраивает свою идентичность как мультисуществование между телесным, машинным и цифровым.
Arca активно использует визуальные и 3D-аватарные формы. Эти цифровые тела не просто стилизация, а форма автопортрета: в них артистка моделирует то, как может звучать и выглядеть личность, не ограниченная бинарностью и физической материей. Через цифровое воплощение Arca артикулирует внутренние конфликты (гендер, травма, телесность), сохраняя над ними символический контроль.
В звуковом плане Arca строит свою музыку как пространство травматической трансформации: глитчи, обрывки голосов, искажённые ритмы создают ощущение нестабильного «Я». Её звуковая самопрезентация это акустическое тело, которое живёт в цифровом пространстве и репрезентирует внутреннюю фрагментарность.
В её визуальной и музыкальной эстетике нет оппозиции между телом и технологией, они сотрудничают в создании идентичности.
FKA twigs — другая грань этого явления: её практика соединяет чувственность, духовность и цифровую пластику.
Гибридное тело и аватаризация в ее клипах создаёт перформативное тело, которое преодолевает физические ограничения через CGI и хореографию. «Цифровое тело» для нее является расширением физического. Технология не враг, а соучастник, через которого личность может выразить боль и уязвимость.
Музыка FKA twigs строится на звуковом аффекте: «шепчущий» вокал, биомеханические биты, расщеплённые вокальные слои. Артистка создаёт аудиальный аватар своей эмоциональности, эстетизированную, но искреннюю форму травмы. Это позволяет ей дистанцироваться от личного опыта боли и одновременно дать ему эстетическую форму — трансформацию страдания в символическую конструкцию.
SOPHIE — ключевая фигура в осмыслении цифрового тела и звука как средств самоидентификации. В работах артистки звучит идея тела как симуляции и идентичности, которая отражает процесс самоконструирования. Её цифровые тела, глянцевые, фрагментированные, иногда безликие, символизируют процесс отделения звукового Я от биологического тела.
SOPHIE создаёт так называемый «пластиковый звук»: кристально чистый, гиперсинтетический, напоминающий текстуры геля, силикона и глянца.
Этот звук не имитирует реальность, а создаёт альтернативную телесность, ощущение, будто тело можно сконструировать из звуков, как из цифровых материалов.
Её цель — показать, что «идентичность и тело — это пластичные конструкции, которые можно моделировать и перепридумывать».
В социальных сетях, где внимание распределяется мгновенно и массово, звук становится формой цифровой идентичности, а выбор музыкального фрагмента — актом самопрезентации.
Например, фрагменты треков Phoebe Bridgers, Mitski или Cigarettes After Sex используются в контенте, связанном с темами одиночества, депрессии, потери. Слушатели/пользователи используют эти звуки, как инструмент репрезентации мировоззрения, что радикально меняет современный подход к построению личности.
Алгоритмы социальных платформ функционируют как новые посредники эмоций. TikTok, Spotify, YouTube не просто отображают предпочтения — они формируют эмоциональные траектории, подбирая контент на основе паттернов поведения, частоты прослушиваний, времени суток и даже темпа музыки.
В результате пользователь оказывается внутри алгоритмического нарратива, где его внутренние состояния отражаются в подобранных звуках. Это создает эффект обратной эмпатии: алгоритм «узнаёт» боль и возвращает её в виде музыкальной рекомендации.
Так рождается феномен «цифровой меланхолии»: когда платформа становится зеркалом психического состояния, а подборка песен портретом внутреннего мира.
Звук становится языком цифровой эмпатии, понятным независимо от культурных границ.
Марк Фишер в книге «Призраки моей жизни. Тексты о депрессии, хонтологии и утраченном будущем» (2014) определяет хонтологию как культуру призраков утраченного будущего.
По его мысли, современное искусство не создает новое, а призывает тени возможного, которых мы лишились. Звук становится медиумом между настоящим и тем, чего не случилось.
Эта парадоксальная ностальгия превращает слушателя в свидетеля «призраков культуры» — обрывков коллективных грёз, утраченных вместе с верой в будущее.
Хонтологический звук — это эхо отсутствия. Он вызывает чувство ностальгии по миру, которого никогда не было, но который ощущается до боли знакомым.
В цифровом пространстве эффект хонтологии усиливается: короткие аудиофрагменты, шумовые фильтры, эффект плёнки, искажённый битрейт — всё это создаёт иллюзию прошлого, встроенного в настоящее. Мы как будто слушаем не музыку, а воспоминание о ней.
Звук становится порталом в несуществующие пространства, где присутствие смешано с утратой.
Такая эстетика превращает цифровое пространство в аудиальное кладбище эмоций, где каждый звук — это тень чувства, которое не умерло, но не может жить.
«Нас преследуют призраки событий, которые не произошли, и призраки будущего, которое так и не воплотилось.»
— Марк Фишер
Цифровой аватар существует в состоянии онтологической призрачности. Когда человек выражает себя через звук, встроенный в социальный медиаконтент, он фактически создаёт свою собственную хонтологию: личная боль становится частью коллективного призрака — звука, который все узнают, но никто не может точно локализовать. Он существует на границе между присутствием и исчезновением, между искренностью и постановкой.
Именно это пограничное состояние делает цифровую идентичность столь притягательной: она живёт там, где реальность встречается с воспоминанием.
Современная музыкальная культура формируется под влиянием новой формы восприятия времени и памяти.
В таких музыкальных направлениях, как ambient, vaporwave, liminal или dreamcore звук становится способом переживания отсутствия: он отражает не реальное прошлое, а его смоделированный призрак.
The Caretaker — проект, где старинные бальные записи 1930-х годов превращаются в разрушающиеся звуковые петли. Звук буквально растворяется во времени, создавая эффект памяти, которая распадается. Это акустический след времени, где слушатель переживает опыт, который никогда не испытывал, но о котором так много слышал в художественной литературе, фильмах и учебниках истории.
Boards of Canada используют аналоговые синтезаторы, VHS-шумы, фильтры старой плёнки, чтобы вызвать ощущение детской памяти, которой никогда не было. Их музыка вызывает «ностальгию по вымышленному детству», по эпохе доцифрового мира, в котором, возможно, никогда не существовало настоящего.
Vaporwave, цифровая меланхолия по утопическому капитализму, — одно из главных направлений «призракологического» звука XXI века. Оно использует сэмплы из 80–90-х: elevator music, корпоративные джинглы, старые ТВ-интро, замедленные фрагменты поп-хитов, возвращая звуки как призраки эпохи потребительского оптимизма, когда будущее казалось сияющим.
Работы Oneohtrix Point Never, James Ferraro, Saint Pepsi, 2814 создают пространство замедленного времени, где звук становится ретро-тенью современности.
В этом смысле, vaporwave и его потомки (dreamwave, mallsoft, signalwave) — это звуковые симулякры: музыка, которая звучит как память о культуре. Не ностальгия по прошлому, а ностальгия по утопии.
Целый пласт современной интернет-культуры основан на звуках, вызывающих ощущение дежавю: старые MIDI, мелодии из Windows XP, забытые рекламные треки, «пустые» шумы пространств.
Эти звуки часто распространяются под тегами «liminal spaces», «backrooms», «dreamcore» (TikTok-звуки, YouTube-плейлисты, анонимные микрожанры) — эстетики, в которых звук сам становится порталом в «никуда».
В цифровом мире звук становится основой идентичности, формой психической и культурной коммуникации.
Создание звукового аватара — это способ одновременно скрыться и открыться, дистанцироваться и быть узнанным. Звук выполняет роль эмоционального интерфейса, где личное переживание перерабатывается в коллективный код.
Таким образом, цифровая среда превращается в акустическое пространство памяти, где травма звучит не как крик, а как резонанс.
Звук становится тем, что связывает людей, алгоритмы и образы в единую ткань культуры, где боль больше не является концом, а становится точкой связи.
Заключение
Исследование показало, что в современной цифровой культуре звук становится не только эстетическим, но и антропологическим инструментом: способом переживания, переработки и коллективного осмысления боли. Переход от травмы к коду демонстрирует процесс формирования нового типа коммуникации, где личное страдание становится общим языком культуры.
Звук, в отличие от визуального образа, действует через телесность и аффект. Он минует рациональное, проникая в эмоциональные и подсознательные пласты восприятия, поэтому именно он способен стать медиатором между индивидуальным опытом и коллективным чувством. Звуковая среда превращает внутреннюю боль в форму культурного обмена, где уязвимость перестаёт быть признаком слабости и становится ресурсом сопричастности.
В работе прослеживается, как в цифровом пространстве формируется новая звуковая семиотика — «аудиальный код» эпохи постжанровости. Через субкультурные формы происходит эстетизация коллективных состояний: тревоги, усталости, ностальгии, чувства потери. Эти звуковые эстетики не только выражают эмоцию, но и структурируют новые модели идентичности, в которых травма становится не закрытой раной, а способом коммуникации и самоосознания.
Новые психоэстетические практики существуют на пересечении биологического, эмоционального и цифрового. Звук в этом контексте выполняет разные функции:
• Терапевтическую (переработка и выражение травмы через творчество) • Коммуникативную (создание пространства для коллективного понимания и эмпатии) • Идентификационную (формирование цифрового «Я» через звуковые паттерны и эстетики) • Этическую (превращение боли в ресурс взаимного признания и принятия)
Таким образом, механизм трансформации боли в культурный код это не только художественный, но и социально-психологический процесс. Он отражает фундаментальные сдвиги в восприятии искусства, личности и коммуникации в эпоху цифровых сетей.
Боль, переведённая в звук, становится не криком отчаяния, а актом присутствия. Она превращается в резонанс, который соединяет людей через общие эмоциональные частоты, формируя новую звуковую антропологию культуры.
Bennett A. Subcultures or neo-tribes? // Sociology. — 1999. — Vol. 33, no. 3. — P. 599–617.
Berardi F. (Bifo). The Soul at Work: From Alienation to Autonomy. — Los Angeles: Semiotext (e), 2009. — 184 p.
Billboard. Nessa Barrett Talks About Her Music, Mental Health and Young Forever Tour [Электронный ресурс]. — 2023. — URL: https://www.billboard.com/music/music-news/nessa-barrett-tired-of-california-interview-billboard-news-1235154582/ (дата обращения: 17.10.2025)
Euronews. Kanye West Publishes Series of Messages Including Pro-Nazi and Pro-Hitler Statements [Электронный ресурс]. — Февраль 2025. — URL: https://www.euronews.com/culture/2025/11/14/kanye-ye-west-threatened-with-immediate-arrest-in-brazil-over-pro-nazi-remarks (дата обращения: 25.10.2025)
Fisher M. Ghosts of My Life: Writings on Depression, Hauntology and Lost Futures. — Winchester: Zer0 Books, 2014. — 245 p.
Haraway D. Staying with the Trouble: Making Kin in the Chthulucenev. — Durham: Duke University Press, 2016. — 256 p.
Hebdige D. Subculture: The Meaning of Style. — London: Taylor & Francis, 1979. — 208 с.
LaBelle B. Sonic Agency: Sound and Emergent Forms of Resistance. — London: Goldsmiths Press, 2018. — 184 p.
Massumi B. Parables for the Virtual: Movement, Affect, Sensation. — Durham: Duke University Press, 2002. — 336 p.
Muggleton D. Inside Subculture: The Postmodern Meaning of Style. — Oxford: Berg, 2000. — 192 p.
National Eating Disorders Association (NEDA). Eating Disorders Statistics [Электронный ресурс]. — NEDA, 2023. — URL: https://www.nationaleatingdisorders.org/statistics/ (дата обращения: 17.10.2025)
Nylon Magazine. Nessa Barrett on Mental Health, BPD and Eating Disorders [Электронный ресурс]. — 2022. — URL: https://www.nylon.com/life/nessa-barrett-eating-disorder-dying-on-the-inside (дата обращения: 17.10.2025)
Our World in Data (Ritchie H., Roser M.). Mental Health Disorders: Global Prevalence Data (GBD / IHME) [Электронный ресурс]. — 2024. — URL: https://ourworldindata.org (дата обращения: 17.10.2025)
Pearce S. Lingua Ignota Project Coming to an End [Электронный ресурс] // Pitchfork. — 02.11.2022. — URL: https://pitchfork.com/news/lingua-ignota-project-coming-to-an-end/#: ~:text=Kristin%20Hayter%20will%20retire%20her, this%20morning%20(November%202). (дата обращения: 05.11.2025)
Pitchfork. Review: The Caretaker — An Empty Bliss Beyond This World [Электронный ресурс]. — Дата публикации: см. материал. — URL: https://pitchfork.com/reviews/albums/15518-an-empty-bliss-beyond-this-world/#: ~:text=An%20Empty%20Bliss%20Beyond%20This%20World%20sounds%20like%20a%20collection, in%20and%20out%20of%20focus. (дата обращения: 07.11.2025)
The Guardian. Kanye West: Social Media Restrictions and Public Backlash over Antisemitic Remarks [Электронный ресурс]. — 2022–2023. — URL: https://www.theguardian.com/music/2023/dec/26/kanye-west-apologises-to-jewish-community-for-2022-antisemitic-remarks (дата обращения: 25.10.2025)
Батай Ж. Проклятая часть. — Москва: Ладомир, 2016. — 744 с.
Делёз Ж., Гваттари Ф. Капитализм и шизофрения. — Москва: Рипол Классик, 2025. — 1280 с.
Рибо Т. Психология внимания. — Санкт-Петербург: Ф. Павленков, 1890. — 124 с.
Устинов Г. Новая искренность [Электронный ресурс]. — Сетевое издание, 2022. — 50 с. — URL: https://www.litres.ru/book/gleb-ustinov/novaya-iskrennost-68009505/ (дата обращения: 05.10.2025)
https://youtu.be/yqrAPOZxgzU?si=ZSCB4zZ9fU66-Vqr (дата обращения: 12.11.2025)
Кадр из фильма Асса, реж. С. Соловьёв, СССР, 1987 (дата обращения: 10.11.2025)
https://youtu.be/VYOjWnS4cMY?si=WzGGwHFY5j-FsvKN (дата обращения: 12.11.2025
https://youtu.be/Z-48u_uWMHY?si=hv81kRh_b_4cSR65 (дата обращения: 12.11.2025)
https://youtu.be/0SLjHhcXapI?si=VYwTzeWEuHFzuQ_u (дата обращения: 11.11.2025)
https://youtu.be/28rboCjfW_E?si=29ar4I9H23bVo6Az (дата обращения: 11.11.2025)
Kai Angel, 9mice. HEAVY METAL [Аудио, обложка]. — Viperr / DNK Music, 2023.
https://www.gettyimages.nl/detail/nieuwsfoto%27s/eric-carr-ace-frehley-paul-stanley-and-gene-simmons-of-nieuwsfotos/1477452571 (дата обращения: 10.11.2025)
https://youtu.be/ZhIsAZO5gl0?si=ntFHMlA0fOXpEJlA (дата обращения: 10.11.2025)
https://www.reeditionmagazine.com/latest/ecco2k-aka-zak-arogundade-in-conversation-with-re-edition-magazine (дата обращения: 11.11.2025)
https://youtu.be/LCYBfk6AoDY?si=0gWqTTcZg1YaND6p (дата обращения: 11.11.2025)
https://youtu.be/VcRc2DHHhoM?si=bBRaDjzTXkss8KXo (дата обращения: 11.11.2025)
https://youtu.be/YG3EhWlBaoI?si=4tq0wjv6PcMdkCGl (дата обращения: 11.11.2025)
https://youtu.be/CSMiPngo4uE?si=oPDgUBDWjeVAz69I (дата обращения: 11.11.2025)
https://youtu.be/UfNuombVZb4?si=sFZXDKKiHLD6IvC4 (дата обращения: 11.11.2025)
https://youtu.be/z97qLNXeAMQ?si=Zw8qJpmNFG_oJIKp (дата обращения: 10.11.2025)
https://youtu.be/3X2TE2tjIf8?si=39TDXoPIjX_DM49w (дата обращения: 11.11.2025)
https://youtu.be/CjnFzPhM72I?si=-jELqrGhibg2vA_V (дата обращения: 11.11.2025)
https://youtu.be/CjnFzPhM72I?si=-jELqrGhibg2vA_V (дата обращения: 11.11.2025)
https://youtu.be/5wm5dvp-7qE?si=nf43iU_iz_4n30u7 (дата обращения: 12.11.2025)
Skins [Телесериал]. — Великобритания: Company Pictures, 2007–2013. — Реж. Брайан Элви, Ли Торп.
https://youtu.be/p7FCgw_GlWc?si=oQf1EW2BTinjbX4g (дата обращения: 05.11.2025)
Ye [Обложка музыкального альбома] / Kanye West. — США: GOOD Music, 2018. (дата обращения: 05.11.2025)
https://divinity.uchicago.edu/sightings/articles/kanyes-easter-sunday-service-coachella (дата обращения: 05.11.2025)
https://youtu.be/Zzslc8991fo?si=dzLTWsyXzXpEgXK0 (дата обращения: 05.11.2025)
https://youtu.be/7SsrVGHJvaA?si=P2tMrRQFx34VQcIl (дата обращения: 05.11.2025)
https://x.com/PopCrave/status/1577007044514951169 (дата обращения: 05.11.2025)
https://x.com/rapalert6/status/1577768373408104454 (дата обращения: 05.11.2025)
https://www.nme.com/news/music/kanye-west-is-producing-more-swastika-apparel-after-claiming-hes-not-a-nazi-3840479# (дата обращения: 05.11.2025)
https://www.jewishnews.co.uk/racist-rapper-quits-x-after-declaring-i-love-hitler/ (дата обращения: 05.11.2025)
https://youtu.be/rbhWDMXrcEU?si=Pe5QRttQidsu9sf0 (дата обращения: 07.11.2025)
https://youtu.be/qeyuFf0QA3U?si=Dnv-RB41N4ET1OAw (дата обращения: 07.11.2025)
https://youtu.be/L_3AHgeOE-o?si=ckYHXZ3y2OAGQXJl (дата обращения: 07.11.2025)
