«Необыкновенное счастье»: Элизабет Гонзага на портрете Рафаэля
«…Душа каждого из нас наполнялась необыкновенным счастьем всякий раз, когда мы собирались в присутствии синьоры Герцогини… Ибо целомудрие и достоинство, присущие всем действиям, словам и жестам синьоры Герцогини, её шуткам и смеху, заставляли даже тех, кто прежде никогда её не видел, признать в ней великую государыню», — так писал о герцогине Элизабет Гонзага в книге «О придворном» (Il Cortegiano) Бальдассаре Кастильоне.
Герцогиня была центром т. н. Урбинского кружка интеллектуалов, который блестяще описал в своем трактате ее бывший приближенный Кастильоне. Герцогство Урбинское принадлежало ее мужу, Гвидобальдо Монтефельтро
Рафаэль. Портрет Гвидобальдо да Монтефельтро, 1506. Уффици, Флоренция
Однако изысканная атмосфера Урбинского кружка омрачалась отсутствием наследников. На портрете герцогини, который Рафаэль пишет примерно через десять лет после ее бракосочетания, мы видим любопытную фероньерку
На фероньерке отчетливо заметен скорпион, который в эпоху Средневековья и Ренессанса ассоциировался с любовными утехами и продолжением рода. Такого рода ассоциации были связаны также и с астрологической тематикой
Братья Лимбурги. «Зодиакальный человек». Большие миниатюры. Великолепный часослов герцога Беррийского, 1410\11-16, музей Конде, Шантийи
На листе «Зодиакальный человек» из Великолепного часослова герцога Беррийского можно заметить, что скорпион маркирует область, связанную с продолжением рода. Однако благопожелание Рафаэля осталось неисполненным — род Монтефельтро прервался после смерти герцога Гвидобальдо.
Трактат Бальдассаре Кастильоне, который современным читателем воспринимается как неприкрытая лесть своей государыне, на самом деле был опубликован уже после ее смерти, когда Кастильоне находился на службе не в Урбино, а уже при папском дворе. В это время писатель и дипломат возобновил свою дружбу с Рафаэлем, с которым он был знаком еще в Урбино. Художник написал Бальдассаре Кастильоне в 1515 году
Рафаэль. Портрет Бальдассаре Кастильоне, 1514-1515, Лувр, Париж.
Кастильоне был очарован своим портретом и говорил: «Я вижу здесь себя и я ощущаю здесь присутствие человека». Именно Кастильоне после ранней смерти Рафаэля станет одним из создателей мифа о художнике.
