3. Дом становится домом. Поиск через искусство.
Чтобы найти эту скрытую грань дома, обратимся к работе Мартина Хайдеггера «Строительство Жительствование Мышление», где он исследует понятие жилища (дома) как экзистенциального аспекта Бытия [19].
Мартин Хайдеггер в своей хижине
В частности, он связывает основной вопрос философии — что такое Бытие — с основным вопросом архитектуры — что такое Здание — в попытке показать, насколько на самом деле переплетены эти две идеи.
Прежде всего он выдвигает на первый план очевидную связь между строительством, жительствованием (dwelling) и мышлением, утверждая, что любое различие между этими тремя или любая попытка пережить их по отдельности поставила бы под угрозу как каждое из этих понятия, так и само Бытие, что в очередной раз подтверждает недееспособность дуализма в мышлении.
Современные методы строительства, в которых преобладают технические спецификации, наука и механика, способствуют созданию такого рода жилища, которое не имеет отношения к Бытию, каким его видит Хайдеггер.
По его словам, единственная уверенность, которую мир может дать смертному существу, — это уверенность в смерти, и принимая во внимание идею экзистенциального ужаса (Angst), можно сделать вывод, что безопасность, которую предлагают современное здание и, как следствие, жилищные практики, является ложной, что созвучно с идеями Адорно.
Теодор Адорно, 1958
Это осознание создает чувство непринадлежности, которое ведет к решимости достичь нашего истинного дома, который, по Хайдеггеру, является сутью нашего бытия. Сегодня обычно ценится тот тип жилья, который стремится успокоить эту тревогу, обеспечить воспринимаемый комфорт, скрывающей каждый намек на временность человека.
Ответ же кроется в мышлении о жилье, в сохранении мира вокруг. Именно думая о доме не только как о точке в пространственной системе координат, но как о чём-то большем, связанном с языком и миром, можно заложить прочный фундамент для истинного дома, неотделимого от сущности бытия его ищущего.
Бернхард Ляйтнер — Sound Cube, 1980
Размышляя об этом, сложно не заметить, что как комнаты неотделимы от своих room tones, так и дом неотделим от своей уникальной звуковой ауры.
Мы, в свою очередь, не просто находимся внутри этой акустического пространства, мы существуем в нём и в заимодействии с ним, а он в заимодействии с нами — звук проходит нас насквозь, частично отражается и частично поглащается, мы и наше тело неотделимая часть, источник и отражатель колебаний и резонансов в нашем доме.
Это замечательно демонтрирует серия звуковых инсталляций Бернхарда Ляйтнера «Sound Spaces», основанных на множественных динамиках, расположенных в пространстве [20].
Бернхард Ляйтнер — Sound Tube, 1971
При передвижении посетитель неизбежно осознает свое тело как часть единого с инсталляцией пространства, создаётся ощущение, что тон, наполняющий комнату, течет и через его собственное тело. Границы тела, следовательно, ставятся под сомнение и релятивизируются — и он начинает воспринимать себя частью пространства инсталляции в целом.
Бернхард Ляйтнер — Sound Cube, 1970
Само наше представление о жилище должно быть пересмотрено. Мы должны дать голос диффузным, вибрационным, молекулярным явлениям, или хотя бы осознать и услышать их.
Наша чувствительность может подвергнуться серьёзному испытанию в попытке понять звуковые способы существования в мире, и тем важнее становится роль звукового искусства, способного если не полностью ответить на возникающие все запросы, то хотя бы стать способом анализа смыслов настолько нестабильных, насколько нестабилен звук.
Таким анализом, к примеру, занимается выставлявшийся в МОММА саунд-артист Максим Петелин в своей работе «Дом, в котором я», где он в стремлении осознать тишину дома и определить свои с ней отношения прибегает к техникам полевых звукозаписей и коллажирования проявлений этой самой тишины [21].
Максим Петелин — Дом, в котором я, 2022
Казалось бы изначально вторгающиеся в звуковую систему дома урбанистические сигналы со временем становятся такой же равноправной частью гармонии, как и проходящее через вездесущие комнатные тоны пение канализации.
Истинная сущность дома неотделима от мира, а звуковое искусство позволяет нам размышлять о нём в ранее труднодоступных контекстах.
